А вот у нас на театре вчера премьера была. Большая-пребольшая.С одной стороны хочется сказать Алексею Логачеву большое спасибо за подход к классике - выбор такого материала, бережное отношение к тексту, костюмы и музыкальное оформление. Отдельное, даже еще большее - за то, что в кои-то веки на сцене материализовались заслуженные, но в последние годы решительно невидимые Лукина, Кутина и Федоров. Актеры - практически как и всегда - на высоте, но некоторым пора, кажется, закупаться альпинистским снаряжением, особенно Илье Борисовичу, который на своих плечах и энергии вытаскивает всю махину спектакля. Это его, почти безраздельно его спектакль, это практически бенефис Володарского. Очень впечатлили настоящая, живая и совершенно узнаваемая мать Сашеньки в исполнении Ольги Кутиной, кокетливая и легкомысленная Наденька Кристины Топчевой (Кристина вообще после "Принца и нищего" яхонт, изумруд и бриллиант очей моих), сочувствующая, несчастная и смирившаяся Лизавета Александровна Анны Соседовой (первая такая серьезная роль у нее на моей памяти; и справилась она с ней, по-моему, просто здорово), очень колоритная пара Ирины Протасовой и Владимира Егорова. Удачная находка с рассказчиками, отличные киношные приемы (дядя, читающий повесть - сплошной восторг), умение приблизить музыкальный, но тяжеловесный текст к современности, найти в нем смешное - это все замечательно.
А вот продолжительность в 3 часа с гаком - это совсем не замечательно, это перебор. Некоторые слабые или далекоживущие зрители эвакуировались после 2 действия, и их можно понять. А тем, кто остался, к концу третьего впору было хором с Петром Иванычем завопить про поясницу, знак отличия делового человека.
Но лично меня смутила даже не продолжительность, а сам главный герой (да простит меня Александр Степанов, который, кстати, ужасно похож на Евгения Анисимова, который Джефф, просто поразительно, это даже мешало смотреть). Сашенька изначально получился вовсе не милым. Он какой-то карикатурный - избалованный, ленивый и никчемный, и все то, что говорит ему дядя, звучит оттого совершенно правильно и даже не очень цинично. То большое и важное, к чему якобы стремится Сашенька, в его исполнении сразу превращается в фарс, и как-то сразу ясно, что никаких истинных любви, дружбы, поэзии в его жизни не было и не предвидится. В середине второго действия, когда дядя укоряет его, что тот не пишет матери, я ясно услышала реплику внимательной девочки лет 12, сидевшей за мной - "Ну ведь дядя же хороший"! Потенциальный конфликт между восторженностью и цинизмом, юношеской мечтой и правдой жизни умирает, не родившись. Дядя прав и все тут, Илья Борисович на могучих плечах уносит спектакль куда-то не туда. В итоге никакого сочувствия к Сашеньке испытать у меня так и не получилось, и когда Лизавета Александровна взывала к нему, чтобы тот опять "стал прежним", основным возникшим чувством стало недоумение - не больно-то он, в сущности, и изменился. А вот дядю - дядю жалко. Может быть, такой взгляд на Сашеньку - режиссерский замысел, я не знаю. Зато провоцирует поразмышлять, так оно или нет, и даже, может быть, заглянуть в оригинал - что, в принципе, тоже неплохо.
А еще я вчера пересчитала свои программки - их перевалило за 60. С учетом спектаклей, от которых у меня программок не осталось, спектаклей выйдет больше 70, а с учетом повторов, может, дотянет и до 100. Я была в театре 100 раз. Это меня радует. Upd. А вот напомните мне, чтоб я не вязалась в диспуты с людьми искусства, они не доводят до добра.